Сто сталинских соколов в боях за Родину


Герой Советского Союза
капитан
Соколов С. Н.

Корректирование артогня наших батарей по батареям противника

Сентябрь 1944 г. Противник занимал оборону вдоль Карпатского хребта на участке Ужок, Руске-Лидзилабарце, Кросно. Наш авиационный полк, взаимодействуя с двумя гвардейскими артбригадами РГК, обеспечивал их боевую работу на данном участке фронта. Основная задача заключалась в ведении фотографической и визуальной разведки, а также в корректировании артогня. Наземная артиллерийская разведка желаемых результатов не давала, так как ее трудно было вести в горно-лесистой местности. Артиллеристы придавали нашей разведке первостепенное значение. Задачи, как правило, ставились экипажам непосредственно в воздухе. Ведение разведки и корректирование огня самолетом в такой местности усложняется: рельефом местности, плохим обзором с малых высот, не всегда благоприятными метеоусловиями, а также тем, что во время корректирования артиллерийского огня приходится выбирать маршрут, не всегда удобный в смысле безопасности полета.

В сентябре 1944 г. моему экипажу (штурман старший лейтенант Красуля) была поставлена командиром полка задача: вылететь в район расположения артиллерии, установить по радио связь и действовать по указанию артиллерии.

После тщательной подготовки на аэродроме я вылетел на задание на самолете Ил-2 под прикрытием четырех истребителей Як-9. Не доходя до расположения НП артиллерийского начальника, штурман установил связь и получил задание: произвести разведку действующих батарей противника и по обнаружении последних вести корректирование огня нашей артиллерии по данным целям. Цели нашей разведки располагались на обратном скате горы около населенного пункта. Разведку решили производить на высоте 1200 м, как наиболее удобной для обнаружения точечных целей. Подойдя к району цели, мы поняли, что батареи обнаружить трудно, так как наблюдаемый участок находился на опушке леса, обращенной в сторону противника, что затрудняло визуальное наблюдение. Приняли решение зайти с тыла со стороны солнца. Меняя курс и высоту полета, я пошел на территорию противника (время 15.00, облачность 2-3 балла, высота до 1500 м). Отойдя 2-3 км от предполагаемого места расположения батарей противника, мы заметили 3 вспышки на опушке леса на расстоянии 200-300 м от дороги. По характеру вспышек батарея была калибра примерно 152 мм. Не теряя времени, я резко развернулся и со снижением пошел в район цели. С высоты 700 м цель нам представилась ясно и отчетливо. Сделав полувираж, я зафотографировал батарею. На расстоянии 200-250 м одна от другой находились две трехорудийные батареи противника. Около одной из них виден был даже расчет, а в лесу метров 300-400 от батарей находились ящики с боеприпасами и 2 тягача. Штурман передал координаты цели и вызвал огонь артиллерии для пристрелки по обеим батареям одновременно, с интервалом 15 секунд. Через 2-3 минуты артиллеристы были готовы. Я выбрал маршрут полета в стороне, с удалением от цели до 4 км, и стал ходить поперек двух горных хребтов, затрудняя ЗА противника вести огонь.

Первая батарея была накрыта после второго выстрела. Пристрелку вели двумя снарядами, для того чтобы можно было лучше наблюдать момент их разрыва. Вторая батарея была накрыта с третьего выстрела.

В этот момент ведущий четверки истребителей сообщил о приближении четырех ФВ-190, которых и я уже отчетливо видел. Наша работа в самом разгаре, и ведущий группы истребителей прикрытия это знал. Приказав паре Як-9 прикрывать нас, он сам вступил в бой с четырьмя ФВ-190. Вскоре мы увидели, как один ФВ-190 загорелся и упал. Наши артиллеристы давали беглый огонь дивизионом по накрытым целям противника. Результат нашей работы уже был виден: взорвались ящики с боеприпасами и батарей даже не стало видно, так как все было в пыли и дыму. Я передал артиллеристам, что иду на фотоконтроль результатов огня. Они меня поняли, так как усилили огонь по целям. На самолете были смонтированы три фотоаппарата АФА-21. На высоте 600 м я зашел на цель и сфотографировал.

Во время фотографирования штурман обнаружил еще одну двухорудийную батарею, координаты которой передал по радио на наши батареи.

Я находился в воздухе около часа и должен был кончить работу, на которую в районе цели затратил 35 минут. Командир артбригады полковник Брозгаль поблагодарил нас за эту работу. После разрешения мы с истребителями прикрытия направились на свой аэродром.

Результаты дешифрирования аэрофильма подтвердили, что обе батареи разбиты, боеприпасы взорваны. Фотосхемы были отправлены артиллеристам.

Этот полет вполне доказал, что при хорошо отработанном взаимодействии штурмана самолета с командиром артиллерийской батареи можно сделать очень многое, затратив немного времени.